Благословенное дитя. Роман Лин Ульман


                                                Глаше, за возможность прочитать и et  caetera,   et catera. 

 


 

 Если бы молодость знала,

 Если бы старость могла!)))(((

 

 …и знала, и могла – яркие ощущения молодости, без запросов      максимализма, без незрелой асинхронности во всём, снижающих  чувственное удовольствие - омолаживающий эффект массажа Рейха, вас ждёт при чтении романа. Формальные отсылки к сюжетам фильмов, которые теперь, после смерти великого отца писательницы Бергмана,  можно определить как реминисценции, не бросают тень на творческую индивидуальность, но и фраза «то же, но другими средствами» не кажется неуместной. Бог отец, великий и непознаваемый, его альтерэго, в представлении дочерей в романе, возможно, и самой писательницы, по отношению к своему отцу, явлен, под почти библейским именем Исак; без сомнения - это образец апофатического богословия.  

                              _

  И вот жизнь, частью в игровой манере, частью пассами иллюзиониста   уводит  незаметно из мира детства, страстного, жестокого  и зависимого, во взрослый, мир холодной войны и невыполнимых обязательств; две не альтернативные формы бытия, разграниченные рекреационным, шведским островом Хаммарсё.

  Самодеятельный театр – забава отдыхающих, - пьеса не догма, в ней реплики экспромт – мера дарования и амбиции, как в жизни, распределят роли.

 Но «казнь» «белой вороны» по «закону шариата» тинейджерами не мизансцена в пьесе. Как будто жизнь выбраковала, отмеченного бородавкой, нестандартного подростка.

   Мудро то общество которое допускает убийство, но делает вид что не замечает его (Воспитанный человек не тот, кто не прольёт соус на скатерть, а тот, кто не заметит, как это сделают другие.); может в этом квинтэссенция ювенальной юстиции, или это перекладывание ответственности на спираль ДНК, которое «выправит дефект», развернувшись в полной мере в будущем?